Шпион, выйди вон - Страница 79

– Спасибо вам, – быстро сказал Лейкон. Министр ушел, прихватив с собой в дорогу пару сандвичей и даже не удосужившись попрощаться с Мэнделом, вероятно, потому, что он не входил в число его избирателей. Лейкон задержался.

– Вы просили меня посмотреть, не осталось ли у нас чего-нибудь о Придо, – сказал он под конец. – В общем, я обнаружил, что у нас таки есть на него несколько документов.

Ему довелось просмотреть несколько папок, касающихся вопросов внутренней безопасности Цирка.

«Просто чтобы быть во всеоружии перед этой беседой», – пояснил он. Там он наткнулся на какие-то странные донесения о проверке на благонадежность, все с положительными отзывами. Один из них имел отношение к Придо.

– Он был признан абсолютно чистым, понимаете. Ни тени подозрения. И все же, – в его голосе послышалось легкое колебание, что заставило Смай-ли взглянуть на него вопросительно, – я думаю, вас это может заинтересовать.

Какие-то невнятные намеки, связанные с его оксфордским прошлым. Хотя в том возрасте каждый из нас имел право на некоторую «розоватость».

– Да, безусловно.

Снова наступила тишина, нарушаемая лишь мягким звуком шагов Мэндела наверху.

– Знаете, Придо с Хейдоном и вправду были очень близки, – доверительно сообщил Лейкон. – Я как-то и не подозревал об этом.

Он вдруг куда-то заторопился. Покопавшись в своем портфеле, он вытащил оттуда большой чистый конверт, сунул его в руку Смайли и поспешил удалиться в более привычный и благородный мир Уайтхолла, а мистер Барраклаф, в свою очередь, – в отель «Айли», где он продолжил чтение документов по операции «Свидетель».

Глава 26

Наступило обеденное время следующего дня. Смайли перед этим почитал, немного поспал, снова почитал, принял ванну и теперь, поднимаясь по ступенькам этого симпатичного дома в центре Лондона, чувствовал себя прекрасно, потому что ему нравилось встречаться с Сэмом.

Дом этот, сложенный из бурого кирпича в георгианском стиле, находился рядом с Гроувенор-сквер. Ступенек было пять, а в зубчатой нише у входа располагался латунный звонок. По обе стороны черной двери стояли колонны. Он нажал кнопку звонка, и у него возникло такое впечатление, будто на самом деле он нажал на дверь, потому что она тут же отворилась. Он вошел в круглую прихожую с другой дверью и двумя рослыми мужчинами в черных костюмах, которые вполне могли бы сойти за привратников Вестминстерского аббатства.

Над мраморной каминной полкой висела картина – взвившиеся на дыбы кони, – скорее всего, работы Стаббса. Один из привратников подошел ближе к Смайли, принимая у него пальто, другой провел его к столику с регистрационной книгой, чтобы Смайли поставил в ней свою подпись.

– Хебден, – пробормотал Смайли, расписываясь. Он назвал один из своих оперативных псевдонимов, который должен был помнить Сэм. – Адриан Хебден.

Мужчина, которому он отдал пальто, повторил в трубку внутреннего телефона:

– Мистер Хебден, мистер Адриан Хебден.

– Если вы не возражаете, подождите минутку, сэр, – сказал человек у столика с книгой.

Здесь не было слышно музыки, хотя Смайли казалось, что в подобных заведениях должна быть и музыка, и фонтан.

– Я по сути дела, приятель мистера Коллинза, – пробормотал Смайли. – Если мистер Коллинз не очень сильно занят. Я думаю, он даже, может быть, ждет меня…

Человек у телефона буркнул «спасибо» и повесил трубку. Он проводил Смайли к внутренней двери и открыл ее перед ним. Та беззвучно отворилась, не прошелестев даже по шелковому ковру.

– Мистер Коллинз ждет вас, сэр, – почтительно пробормотал он. – Угощения за счет хозяина.

Три гостиных комнаты, обшитые панелями из красного дерева, переходили одна в другую; лишь колонны с арками зрительно разделяли их между собой. В каждой из комнат было по одному столу, так что в третьей из них он стоял метрах в двадцати от входа. Мягкий свет падал на бессмысленные натюрморты в исполинских золоченых рамах и на зеленое сукно игровых столов. Шторы на окнах были опущены, места заняты примерно на треть – за каждым столом сидело четыре или пять игроков, все мужчины, и единственными звуками, нарушавшими тишину, были щелчки шарика, подпрыгивающего на рулетке, позвякивание фишек, переходивших время от времени от одного к другому, и очень тихое бормотание крупье.

– Адриан Хебден, – сказал Сэм Коллинз со сдержанным восторгом в голосе.

– Давненько не виделись.

– Здорово, Сэм, – сказал Смайли, и они пожали друг другу руки.

– Пойдем в мою берлогу, – предложил Коллинз и кивнул единственному стоящему человеку в комнате – очень крупному мужчине с рябым лицом, явно страдающему гипертонией. Тот кивнул в ответ. – Как тебе все это? – спросил Сэм, пока они шли по коридору, задрапированному красным шелком.

– Очень впечатляюще, – вежливо ответилСмайли.

– Вот именно, – сказал Сэм. – Впечатляюще. Самое подходящее слово.

Он был в смокинге. В его кабинете, обитом плюшем в стиле эпохи Эдуарда VII, стоял стол с мраморной крышкой и ножками в виде звериных лап, но сама по себе комната была очень маленькой и почти совсем не проветривалась.

Смайли подумал, что она больше походит на театральную кладовую, заставленную реквизитом, оставшимся от прошлых постановок.

– Они были даже не прочь позволить мне вложить сюда немного своих деньжат. Не сейчас, правда, а как-нибудь попозже. Довольно упрямые ребята, но, знаешь, очень энергичные.

– Я не сомневаюсь, – отозвался Смайли.